Путь к тебе
Глава 1
Еще со школы друзья не раз говорили мне, что я обладаю редкой способностью притягивать проблемы. Раньше этот факт еще мог объясняться наличием Воландеморта. Но после того как я вышел победителем из нашей затянувшейся на годы дуэли, а он остался лишь неприятным фактом на страницах учебников Истории, неприятности так и не прекратились.
Скорее всего, где–то внутри меня затерялась склонность к саморазрушению. Как иначе объяснить, почему через год после окончания Хогвартса я без памяти влюбился в Панси Паркинсон? Она не была красива или умна. Слизеринка не любила меня и даже не собиралась. Ее ждал брак с Малфоем, меня – женитьба на Джинни. Но однажды вечером мы случайно столкнулись в одном из баров Косого переулка. Не помню, где я тогда засыпал, но проснулся у себя дома в одной постели с голой Паркинсон. И вместо того, чтобыобо всем забыть, мы с ней выпили по кружке кофе и решили повторить нашу ошибку еще раз на трезвую голову. В итоге мое имя и слава оказались более притягательными, чем состояния бывшего однокурсника. В ту же неделю обе помолвки были разорваны, а подробности нашего романа украсили первые полосы всех газет.
Это было настоящее помутнение рассудка. Первый месяц мы почти не вылезали из постели. После милой и целомудренной Джинни Панси казалась просто сексуальным божеством. Беспринципная и раскрепощенная, она заставила меня забыть обо всем. Запретов с ней не существовало!
Потом начались постоянные ночные вечеринки: отчаянные люди, шикарные клубы, море выпивки. Благодаря деньгам, оставленным мне родителями и Сириусом, я легко вписался в компанию «золотой молодежи». Мы были богаты, отчаянны и жили одним днем. За пару месяцев я увидел совершенно другой мир и пребывал в полной уверенности, что не способен больше ничему удивляться. До тех пор, пока на одной из вечеринок не столкнулся с Малфоем.
В тот день я был на удивление трезв. Мы сидели у Забини и праздновали что–то в компании бывших слизеринцев, когда появился он. Я жутко занервничал – все же это была наша первая встреча после их разрыва с Панси. И кто бы, что ни думал, уводить чужих невест не является для меня обычным делом. Но все мои страхи оказались напрасными. Он даже первым подошел ко мне и поздоровался. Малфой вел себя так, словно ничего не случилось. А когда из соседней комнаты вышла Панси, то заулыбалась и обняла его. Я просто остолбенел. То, что происходило вокруг выходило за рамки моего понимания. Чертовы слизернцы! Всё у них не как у людей!
Драко подсел к нам, и эти двое смеялись, подначивали друг друга и говорили без умолку почти час. Они и меня пытались втянуть в разговор. Это было так странно: Малфой не только не злился, но и, казалось, был мне благодарен. В тот вечер мы с ним выпили по десятку коктейлей, выкурили бесчисленное количество сигарет и разошлись полностью довольные друг другом.
На следующее утро Панси рассказала мне, что эта помолвка, заключенная их родителями много лет назад, одинаково тяготила обоих. Драко был лучшим другом девушки еще с пеленок. Она просто не видела в нем мужчину, а тем более будущего мужа. Сам же Малфой и вовсе оказался геем. Желания жениться на чистокровной ведьме и зачать наследника у него отсутствовало напрочь. Новость об ориентации блондина шокировала меня, но не вызвала отвращения. Какая ирония!. Оказывается, чистая кровь и строгое воспитание Люциуса Малфоя тоже дают сбои.
Поняв, что я ничего не имею против, Панси все чаще стала сводить нас вместе. В основном мы проводили время втроем, но иногда к нам присоединялись дружки блондина. Первое время я краснел, когда очередной любовник Драко давал волю рукам в моем присутствии. Но эта непрекращающаяся череда смазливых мальчиков и полное отсутствие у Малфоя скромности быстро излечили меня от ханжеских замашек. Не могу сказать, что мы стали друзьями, но определенно сблизились. Я бы не доверил ему свою жизнь, но вот выбор для меня одежды целиком лег на него. Он не раз заявлял, что парень его лучшей подруги не имеет права выглядеть как тролль. Так что по магазинам мы с ним ходили вместе. Кроме того, он оказался бесценным источником информации о Панси. Очень важно было и то, что Драко не являлся для меня соперником. Благодаря его ориентации и старой дружбе в отношении него и Панси я был совершенно спокоен.
К тому времени наши отношения уже потеряли свою новизну и обрели кучу проблем. Страсть утихла, больше не застилая глаза. И мы оказались друг перед другом со всеми своими грехами и недостатками.
Панси, ветреная и непостоянная от природы, стала постоянно раздражаться. Ее бесили мои собственничество и ревность. Она тяготилась присущими мне замкнутостью и приступами депрессии. Ее раздражали мои ночные кошмары. Все чаще из объятий ночных страхов я отправлялся прямиком на диван. Сочувствия в этой женщине было примерно столько же, сколько грации и изящества в Хагриде.
Я в свою очередь сходил с ума, когда видел ее с другими. Бурная ночная жизнь: все эти клубы, море алкоголя и почти полное отсутствие сна – сделали меня нервным и дерганым. Из зеркала на меня смотрел чужой человек с шальными глазами. Все чаще хотелось никуда не идти, а просто лежать на диване и ничего не делать. Но Панси требовались развлечения, а отпускать ее одну я не хотел. Доверия в наших отношениях не было и в помине.
На многие вещи я стал смотреть иначе. Раньше ее откровенные наряды приводили меня в восторг. Теперь заметил, что я не единственный, кто любуется ее прелестями. Многие мужчины не сводили с нее глаз.
Новые лица каждую ночь раньше вызывали у меня интерес. Теперь раздражало то, что я даже не успеваю запомнить их имена. В этом море незнакомцев я чувствовал, что теряю себя самого.
Тем временем отношения с Панси продолжали ухудшаться. Наши ссоры стали обычным делом. Во время одного из таких скандалов Панси запустила в меня Круцио и аппарировала в неизвестном направлении. Я даже не представлял, где ее искать. Поэтому, придя в себя, отправился туда, где всегда есть первоклассная выпивка и человек, способный дать дельный совет.
В Малфой–Менор.
Скорее всего, где–то внутри меня затерялась склонность к саморазрушению. Как иначе объяснить, почему через год после окончания Хогвартса я без памяти влюбился в Панси Паркинсон? Она не была красива или умна. Слизеринка не любила меня и даже не собиралась. Ее ждал брак с Малфоем, меня – женитьба на Джинни. Но однажды вечером мы случайно столкнулись в одном из баров Косого переулка. Не помню, где я тогда засыпал, но проснулся у себя дома в одной постели с голой Паркинсон. И вместо того, чтобыобо всем забыть, мы с ней выпили по кружке кофе и решили повторить нашу ошибку еще раз на трезвую голову. В итоге мое имя и слава оказались более притягательными, чем состояния бывшего однокурсника. В ту же неделю обе помолвки были разорваны, а подробности нашего романа украсили первые полосы всех газет.
Это было настоящее помутнение рассудка. Первый месяц мы почти не вылезали из постели. После милой и целомудренной Джинни Панси казалась просто сексуальным божеством. Беспринципная и раскрепощенная, она заставила меня забыть обо всем. Запретов с ней не существовало!
Потом начались постоянные ночные вечеринки: отчаянные люди, шикарные клубы, море выпивки. Благодаря деньгам, оставленным мне родителями и Сириусом, я легко вписался в компанию «золотой молодежи». Мы были богаты, отчаянны и жили одним днем. За пару месяцев я увидел совершенно другой мир и пребывал в полной уверенности, что не способен больше ничему удивляться. До тех пор, пока на одной из вечеринок не столкнулся с Малфоем.
В тот день я был на удивление трезв. Мы сидели у Забини и праздновали что–то в компании бывших слизеринцев, когда появился он. Я жутко занервничал – все же это была наша первая встреча после их разрыва с Панси. И кто бы, что ни думал, уводить чужих невест не является для меня обычным делом. Но все мои страхи оказались напрасными. Он даже первым подошел ко мне и поздоровался. Малфой вел себя так, словно ничего не случилось. А когда из соседней комнаты вышла Панси, то заулыбалась и обняла его. Я просто остолбенел. То, что происходило вокруг выходило за рамки моего понимания. Чертовы слизернцы! Всё у них не как у людей!
Драко подсел к нам, и эти двое смеялись, подначивали друг друга и говорили без умолку почти час. Они и меня пытались втянуть в разговор. Это было так странно: Малфой не только не злился, но и, казалось, был мне благодарен. В тот вечер мы с ним выпили по десятку коктейлей, выкурили бесчисленное количество сигарет и разошлись полностью довольные друг другом.
На следующее утро Панси рассказала мне, что эта помолвка, заключенная их родителями много лет назад, одинаково тяготила обоих. Драко был лучшим другом девушки еще с пеленок. Она просто не видела в нем мужчину, а тем более будущего мужа. Сам же Малфой и вовсе оказался геем. Желания жениться на чистокровной ведьме и зачать наследника у него отсутствовало напрочь. Новость об ориентации блондина шокировала меня, но не вызвала отвращения. Какая ирония!. Оказывается, чистая кровь и строгое воспитание Люциуса Малфоя тоже дают сбои.
Поняв, что я ничего не имею против, Панси все чаще стала сводить нас вместе. В основном мы проводили время втроем, но иногда к нам присоединялись дружки блондина. Первое время я краснел, когда очередной любовник Драко давал волю рукам в моем присутствии. Но эта непрекращающаяся череда смазливых мальчиков и полное отсутствие у Малфоя скромности быстро излечили меня от ханжеских замашек. Не могу сказать, что мы стали друзьями, но определенно сблизились. Я бы не доверил ему свою жизнь, но вот выбор для меня одежды целиком лег на него. Он не раз заявлял, что парень его лучшей подруги не имеет права выглядеть как тролль. Так что по магазинам мы с ним ходили вместе. Кроме того, он оказался бесценным источником информации о Панси. Очень важно было и то, что Драко не являлся для меня соперником. Благодаря его ориентации и старой дружбе в отношении него и Панси я был совершенно спокоен.
К тому времени наши отношения уже потеряли свою новизну и обрели кучу проблем. Страсть утихла, больше не застилая глаза. И мы оказались друг перед другом со всеми своими грехами и недостатками.
Панси, ветреная и непостоянная от природы, стала постоянно раздражаться. Ее бесили мои собственничество и ревность. Она тяготилась присущими мне замкнутостью и приступами депрессии. Ее раздражали мои ночные кошмары. Все чаще из объятий ночных страхов я отправлялся прямиком на диван. Сочувствия в этой женщине было примерно столько же, сколько грации и изящества в Хагриде.
Я в свою очередь сходил с ума, когда видел ее с другими. Бурная ночная жизнь: все эти клубы, море алкоголя и почти полное отсутствие сна – сделали меня нервным и дерганым. Из зеркала на меня смотрел чужой человек с шальными глазами. Все чаще хотелось никуда не идти, а просто лежать на диване и ничего не делать. Но Панси требовались развлечения, а отпускать ее одну я не хотел. Доверия в наших отношениях не было и в помине.
На многие вещи я стал смотреть иначе. Раньше ее откровенные наряды приводили меня в восторг. Теперь заметил, что я не единственный, кто любуется ее прелестями. Многие мужчины не сводили с нее глаз.
Новые лица каждую ночь раньше вызывали у меня интерес. Теперь раздражало то, что я даже не успеваю запомнить их имена. В этом море незнакомцев я чувствовал, что теряю себя самого.
Тем временем отношения с Панси продолжали ухудшаться. Наши ссоры стали обычным делом. Во время одного из таких скандалов Панси запустила в меня Круцио и аппарировала в неизвестном направлении. Я даже не представлял, где ее искать. Поэтому, придя в себя, отправился туда, где всегда есть первоклассная выпивка и человек, способный дать дельный совет.
В Малфой–Менор.
