Автор: aguamarina (aguamarina@mail.ru) Название: Невеста для героя Бета: нет
Описание: почти-рождественская гарридрака. Первое послевоенное Рождество. AU, OOC,
всяческие синдромы и махровый слэш.
Отказ: не мое… Жанр: общий Тип: слэш Рейтинг:PG-13 Размер: мини Пейринг:Драко Малфой/Гарри Поттер
Примечание: авторская благодарность Elvir’е, И-Тиу и Toriya, чьи фики «Долго и
счастливо», «Свадьба в стиле осени» и «Рождество в подарок» каким-то странным
образом – от идей до почти прямых цитат – повлияли на этот фик)) *задумчиво*
Такой вот компот получился…
- Гарри, это самая худшая из всех плохих идей, когда-либо приходивших тебе в
голову! Ну скажи ему, Гермиона! - Рон, Гарри взрослый, совершенно
самостоятельный человек, и мы не можем решать за него; он сам отвечает за свою
жизнь. Гарри, тебе обязательно надо это делать? Может быть, стоит еще подумать,
подождать? - Да не собирается он ждать! И по фигу ему, что вы думаете! Он уже
все решил, разве не видно?! - Джинни, не кричи, пожалуйста, криком здесь не
поможешь. Успокойся. - Тебе легко говорить, Гермиона, Рон только и мечтает о
том, чтобы надеть тебе на палец кольцо и явить миру очередную миссис Уизли!
Тебя, между прочим, не бросали ради… Дальнейшие слова Джинни тонут в
истерических всхлипываниях и носовом платке, подсунутом заботливым
Невиллом. Гарри Поттер, чья личная жизнь в данный момент столь бурно
обсуждается, индифферентно сидит на подоконнике, обхватив сцепленными в замок
руками колено правой ноги и неспешно побалтывая в воздухе левой. В особняке на
площади Гриммо удобные широкие подоконники, высокие окна с частыми переплетами.
Стекла чисто отмыты, и кажется, что редкие пушистые хлопья вот-вот опустятся,
кружась, прямо на черные волосы Героя. Явно изменившаяся в сторону уюта и
чистоты комната уже должна бы наводить на размышления, но никто не замечает этих
перемен, поскольку всех волнует более животрепещущая тема. - Гарри, ведь
можно жить просто… я не знаю… ну как сейчас… никто же не против… - Невилл,
подожди. Гарри, мы не отговариваем тебя, в конце концов, это твоя жизнь, просто
мы хотим, чтобы ты действительно все как следует обдумал и не торопился с
решением. В конце концов, вы вместе всего два месяца… - Два месяца и десять
дней, - поправляет Гермиону Гарри, впервые взглянув прямо на собравшихся. До
этого его взгляд блуждал среди падающих снежинок. - …и десять дней,
хорошо… - Какая разница! – кричит Рон. – Какая разница, шестьдесят дней или
семьдесят! Мерлина ради, какая разница!!! - Большая, Рон, поверь мне,
большая, - говорит Поттер. Теперь он не отрываясь смотрит в комнату. Левая нога
безостановочно покачивается – вперед-назад, пальцы замком сжимают правое колено.
Голова, только что свободно откинутая назад, уже не касается стены. Но этого
никто не замечает. - Гарри, - неосмотрительно берет дело в свои руки очень
решительно настроенная Парвати. – Ты пойми, никто из нас вовсе не против твоей…
затеи, просто ты сейчас не вполне адекватно воспринимаешь мир. А представь,
пройдет несколько месяцев, и ты посмотришь на все совсем по-другому. Вдруг
окажется, что это все было ошибкой, а разорвать магическую Клятву верности почти
невозможно! Мы ведь только просим тебя немного повременить, подождать… - Не
хочу! Не хо-чу!!! Я больше не хочу ничего ждать, ничего и никогда! – Гарри
больше не смотрит на снег, не качает ногой и отнюдь не выглядит безразличным. Он
сидит на подоконнике, вцепившись в его край руками, и, наклонившись вперед, изо
всех сил кричит на друзей. Почему-то такое ощущение, что он сидит на краю обрыва
и если спрыгнет, то все, уже все… Гермиона невольно вытягивает вперед руку, как
будто намереваясь подхватить его в случае падения. Но Гарри не падает, а все
кричит и кричит о том, что он вовсе не сумасшедший и относится к миру так, как
тот того заслуживает. И что он не передумает, сколько бы дней ни прошло, а
значит, нет никакого смысла тянуть. И что он всех приглашает на свадьбу, а если
кто-то не придет, то и черт с ним, Гарри, конечно, будет больно, но он, знаете
ли, как-нибудь переживет. И что пусть кто-нибудь только попробует снова ему
возражать. Перейдя к концу речи почти на визг, Гарри обрывает ее без всякой
логической причины – просто, видимо, связки не выдерживают – и аппарирует, не
слезая с подоконника. Вот теперь всем хорошо видно, как красиво кружится белый
снег за окном. - Гарри, мы же просто хотим, как лучше, - грустно произносит
Гермиона в никуда. – Почему ты не позволяешь позаботиться о тебе? За
неимением Гарри никто ей не отвечает. Она не обижается на лучшего друга. Никто
не обижается на Гарри, чтобы он ни сказал. Он все-таки герой. Наверное, это
большая их ошибка. Но обижаться на Поттера невозможно – он нескладный, худой,
лохматый и очень дерганый; у него на лбу написано «Пожалейте меня», и все видят
эту надпись, кроме самого Гарри; он великолепно изображает спокойствие большую
часть времени, проводимого в чьем-либо обществе; теперь он собрался жениться на
Драко Малфое, и все жалеют его еще больше. И искренне хотят помочь, только не
знают, как. - Ну, по домам, что ли, - говорит Рон. Возражающих не
находится. *** Аппарирует Гарри в Лютный переулок, некогда так напугавший
его. Теперь переулок видится ему просто грязноватым, полукриминальным и
малоинтересным райончиком магического Лондона. Стоя в маленьком тупичке, он
быстро производит кое-какие изменения в своем лице – оказывается, Косметические
чары приносят вполне определенную практическую пользу. Косметическим чарам его
научил Драко. Поттер меняет внешность не слишком сильно, пряча лишь самые
очевидные приметы – цвет глаз, прическу, шрам, разумеется. Длинноволосый шатен в
стильных очках – вот что получается через три минуты из Гарри Поттера. Никто не
глазеет на него в это время: Лютный переулок хорош еще и тем, что здесь – война
ли, мир ли – не принято вмешиваться в чужие дела, пусть даже только назойливым
любопытством. Меньше знаешь – дальше от Авады. Выйдя из переулка, Гарри идет по
Косой аллее, останавливаясь у многочисленных магазинов. Там он долго любуется
выставленными на витринах товарами, не заходя внутрь. Сквозь стекло все
по-прежнему кажется недоступным, чудесным и по-настоящему волшебным. Потом он
разглядывает сов, прикидывая, какую выбрать для себя. У него до сих пор нет
новой совы, и его почту носит малфоевский филин. Впрочем, писем он пишет
немного, а на приходящие, как правило, не отвечает. Одно из их с Драко
развлечений – читать послания поклонниц Героя, в которых те так или иначе
намекают на то, что готовы отдать Герою все свое движимое и недвижимое
имущество, включая руку и сердце. Малфой обладает талантом весьма ехидно
комментировать подобные тексты, превращая в смешную пошлость совершенно невинные
фразы. Возможность стать миссис Поттер сводит ведьм с ума. Свободный Герой –
исключительная редкость в магическом мире (как и в любом другом), так что сезон
охоты закончится только тогда, когда мистер Поттер будет окольцован окончательно
и бесповоротно. Уже поэтому Гарри есть смысл жениться, однако женится он вовсе
не поэтому. Так и не приняв решения насчет совы и в очередной раз отложив это на
потом, Гарри заходит к мадам Малкин. Здесь у него действительно есть дело – он
хочет выбрать мантию для свадьбы, скромную, но элегантную, стильную и неброскую;
в общем, такую, чтобы во взгляде Драко не мелькнуло презрения при виде ее.
Конечно, правильным было бы взять Драко с собой. Но Гарри хочет сделать все сам.
Он всегда делает все сам. У мадам Малкин немало народу. После войны пошла
мода на светлую одежду, и многие жалеют заказать новые мантии к тому или иному
торжеству, тем более к Рождеству. Перелистывая каталог с образцами наиболее
популярных мантий сезона, Гарри невольно слышит разговор двух средних лет магов,
обсуждающих – ни больше, ни меньше – установление мемориальной доски в честь
Северуса Снейпа в Большом зале Хогвартса: церемония, для которой Гарри Поттер
приложил немало усилий и на которую в конце концов не пошел, дав репортерам
очередной повод посплетничать насчет его сложных взаимоотношений с бывшим
профессором. - …совершенно ни к чему, - говорит один из магов, ощупывая
материю одной из светло-синих мантий. – Память о Пожирателе, увековеченная в
одном из лучших учебных заведений страны… - Я бы не был столь категоричен,
коллега, - говорит второй, наблюдая краем глаза за молодой симпатичной ведьмой в
лиловом. – Его заслуги очевидны, это ясно; меня смущает другое. Шпионская
деятельность – занятие необходимое, но совершенно не то, о котором следовало бы
напоминать школьникам. Им нужны более светлые идеалы… - Что вы знаете об
идеалах? – бросает Гарри, не поднимая взгляд от страницы. Получается довольно
громко. - Простите? – переспрашивает любитель идеалов. - Я сказал, что вы
ничего не знаете об идеалах, - чрезвычайно вежливо повторяет Гарри, поднимая на
собеседника светлый взгляд ореховых глаз. - Позвольте заметить, что
вмешиваться в чужую беседу бестактно, - говорит маг холодным тоном. -
Позвольте заметить, что беседовать о вещах, в которых не разбираешься, глупо, -
максимально вежливо отвечает Гарри и чувствует в груди уже привычную приливную
волну, которая, если ее не удержать, захлестнет с головой. Но он, конечно,
справится, он уже почти научился управляться с этим. - Держите свое мнение
при себе, - парирует его собеседник, глядя на Гарри сверху вниз. Гарри встает.
- Я бы посоветовал вам то же самое, - говорит он, глядя в смутно знакомые
глаза человека напротив. Кажется, они встречались на каком-то приеме или в
Министерстве. - Да кто вы такой, чтобы я нуждался в ваших советах? – не
выдерживает маг. – Молокосос! - Я тот, кто знает об этой войне куда больше
вашего! – кое-кто из клиентов мадам Малкин оборачивается на громкое восклицание.
Гарри понижает голос… слегка. – И я знал Северуса Снейпа! - Конечно, -
говорит тот, другой. – Теперь оказывается, что все знали Северуса Снейпа. И были
его личными друзьями. Оказывается, он был страшно общительным и очень популярным
человеком. Только от Малфоя Гарри может стерпеть насмешку. И ни от кого –
обвинения во лжи. - Я не был его другом, - говорит он, сцепляя руки за спиной
в замок. – И очень жалею об этом. Но я знал его достаточно долго, чтобы иметь
право сказать: он заслужил любые мемориальные доски! - Это спорный вопрос… -
начинает примиряюще первый из говоривших. - Это бесспорно! – перебивает его
Гарри. На них смотрит уже почти весь магазин. - Вы не можете говорить с нами
в таком тоне, мальчишка, - бросает второй маг. – Даже если бы вы побывали на
войне… - Я там был, - говорит Гарри, не замечая, что склонился уже очень
близко к лицу собеседника. – А вы – были?! Выражение лица мага очень явно
свидетельствует, что не был. - Ради Мерлина, - говорит он, уже не воспринимая
Гарри всерьез. – Ради Мерлина, из-за нескольких хогвартцев теперь любой юнец
утверждает, что участвовал в Последней битве… - Я в ней - участвовал! –
кричит Гарри, чувствуя, что прилив захлестывает его с головой, ощущая во рту
металлический привкус и странную легкость во всем теле. – Фините инкантатем! – и
Косметические чары исчезают с магической быстротой. - И я говорю вам, что
Северус Снейп достоин любых почестей, которые мы можем ему воздать! И не таким,
как вы, рассуждать, правильно это или нет! Мимо вас хоть раз пролетал зеленый
луч?! Хоть раз в жизни вам довелось применить Непростительное?! Нет?! Нет! И не
таким, как вы, поняли?! Не таким, как вы!.. Гарри задыхается и не может
больше ничего сказать. Он аппарирует домой, зная, что снова не сдержался, гадая,
были ли в толпе «друзья» газетчиков, поставляющие информацию в скандальные
издания. Скорее всего, были; почти каждый раз, стоит ему… не удержаться, в
«Пророке» и других газетенках появляются заметки и статьи о Герое, ведущем себя
не подобающим Герою образом. Гарри до сих пор поражается тому, как мало внимания
уделила и уделяет вездесущая пресса главному скандалу – связи Героя с младшим
Малфоем. Он не знает, сколько усилий и денег потратили его друзья, особенно
Гермиона, чтобы эта тема поднималась в газетах как можно реже. *** Гарри
аппарирует домой, хотя на самом деле у него нет дома. Точнее, домом он называет
и особняк Блэков, и Малфой-мэнор. Можно сказать, что живет он в малфоевском
поместье, потому что доставшийся ему по наследству особняк Гарри сейчас пытается
привести в порядок. Он хочет, чтобы после свадьбы они поселились в красивом,
светлом и уютном доме. Еще он хочет, чтобы у них был медовый месяц и, возможно,
свадебное путешествие. И настоящая, торжественная свадебная церемония со
множеством улыбающихся гостей, с подружками невесты и с мальчишником накануне.
Он не хочет ни на гран отступать от своего плана. У него непременно (непременно,
подчеркивает Гарри) будет семья, и солнечные воскресные утра за чашкой кофе, и
тихие вечера у камина, и долгая счастливая супружеская жизнь. В гостиной
полный бедлам. Драко забрался в кресло с ногами. По его лицу текут слезы. По
правой руке, лежащей на подлокотнике, весело бежит кровь. Она уже переполнила
сложенную чашечкой ладонь и капает вниз, на дорогой бежевый ковер. Из ладони
торчит большой осколок елочной игрушки. Посреди гостиной стоит полунаряженная
елка. Вокруг хаос коробок, игрушек, в том числе разбитых, мишуры, искусственного
снега и прочих маггловских штучек. - Драко, что? – встревоженно спрашивает
Гарри, нежно заглядывая в серые глаза, опухшие и покрасневшие от слез. - Все
ты, - всхлипывает Драко обиженно и обвиняюще. – Все ты. Где ты был? - В
особняке… - успевает сказать Гарри прежде, чем Драко взрывается и с криком бьет
его по щеке пораненной ладонью. Кровь заливает щеку и шею Гарри, брызгами
разлетается по его мантии, по креслу, по ковру… Драко ударяет его еще и еще раз,
осколок глубже врезается в ладонь, на щеке Гарри остаются мелкие порезы, из
которых тоже начинает сочиться кровь, смешиваясь с кровью Драко. По лицу Драко
все так же бегут слезы. Непонятно, от боли ли это в руке, или же он пока совсем
не чувствует этой боли, заслоненной выдуманной обидой, в свою очередь
прикрывающей обиду настоящую. Обиду на эту чертовски неправильную жизнь. Гарри
смотрит на него, не пытаясь поймать невидящий взгляд, не пытаясь уклониться от
ударов, и только слегка рефлекторно вздергивает голову, оберегая глаз. Драко
замахивается снова, но на этот раз Гарри успевает перехватить его руку. И тут же
– а Малфой умеет быть очень быстрым – вторую. Гарри привычно складывает тонкие
запястья вместе, сжимает их левой рукой, а правой притягивает к себе Драко,
вновь вздрагивающего в рыданиях. Малфой совершенно не сопротивляется, Гарри
присаживается с ним рядом, легко целует в висок, гладит по голове. - Я никуда
больше не уйду, - говорит он. – Тебя просто нельзя отставлять одного. Ну что это
здесь? - Елка, - говорит Малфой голосом, невнятным из-за заложенного от плача
носа. Судя по тону, он еще не решил, продолжать ему плакать или
заканчивать. - Я вижу, что елка, - в голосе Гарри – легчайший намек на
улыбку. – Ты потерял палочку или забыл заклинания? - Ты сказал, - всхлипывает
Драко, готовясь к новому потоку слез, - что тебе нравится маггловская елка. -
Когда? – искренне удивляется Поттер. - Когда мы смотрели альбом. Гарри
вспоминает, что, действительно, когда в октябре они листали один из семейных
малфоевских альбомов с колдографиями, он сказал, что, по его мнению, настоящая
елка – та, которая наряжена собственными руками. На самом деле ему очень
нравились именно магические елки, но просто хотелось чем-нибудь задеть Малфоя, у
которого в детстве было все, о чем Гарри не мог и мечтать. - Ты сам полез
наряжать елку? Впрочем, можно и не спрашивать – все и так ясно. - Дай
руку, я посмотрю. Драко, дай мне руку! Драко нехотя протягивает ладонь, в
которую осколок ушел уже достаточно глубоко. Гарри достает палочку, вынимает
осколок, останавливает кровь, залечивает рану, очищает от крови ладонь Драко,
его и, насколько может, свою собственную одежду, обивку кресла и ковер,
ликвидирует осколки вокруг. Почти порядок. - Прости, - говорит Драко, касаясь
его щеки, широко раскрывая сияющие глаза. – Прости, я больше никогда… -
Ерунда, - говорит Гарри, беря его ладонь в свою и разглядывая. Бледная чистая
ладонь без следа шрама. Гарри проводит по ней кончиками пальцев. – Ерунда, -
говорит он, - мы это переживем. Все это кончится, когда мы будем жить вместе.
Когда у нас будет семья. - Семья, - эхом отзывается Драко, привычно
невербальным заклинанием незаметно убирая порезы и кровь с лица Гарри. -
Будем заканчивать с елкой? – с улыбкой спрашивает Поттер. Вот бы это было нашим
первым семейным Рождеством, думает он. Все было бы совсем по-другому. Малфой
тоже улыбается – счастливо и искренне. - Будем, - говорит он. - Только
игрушками занимаюсь я, - говорит Гарри. Драко кивает и берется за мишуру,
представляя, что они - уже семья.
