«Какая милая девочка,» - подумал он, когда первый раз увидел ее в Хогвартсе. Сосредоточенное личико, задумчивый взгляд, строгая аккуратная мантия. «Держу пари, она попадет в Гриффиндор,» - подумал он и усмехнулся: до чего дошел, старый маразматик, заключаешь пари сам с собой. И помрачнел: а если больше не с кем? По своей вине не с кем...
Дамблдор не ошибся – это прелестное дитя попало в Гриффиндор. И тогда, читая свою обычную первосентябрьскую речь, он улыбался именно ей.
«Держу пари, она будет отлично учиться,» - подумал Альбус, когда уже на второй день учебы увидел, как это милое дитя в мантии гриффиндорской расцветки выходит из библиотеки, прижимая к себе томик «Истории Хогвартса». И он оказался прав – она стала блистательной студенткой. Даже Северус Снейп был вынужден, скрепя сердце, признать, что у девочки есть талант. «Еще бы! Ведь она разгадала его логическую загадку на пути к философскому камню!» - улыбнулся директор.
«Держу пари, она узнала все про Тайную Комнату,» - мрачно подумал Дамблдор, глядя на оцепеневшую девочку, неподвижно лежащую на койке в больничном крыле. Он был прав – позже Поттер и Уизли рассказали ему, что в руке у нее была зажата вырванная из книги статья про василиска.
«Держу пари, она найдет способ спасти Сириуса,» - подумал Альбус, закрывая дверь больничного крыла. И правда – вот они уже бегут с сияющими лицами, а значит, девочка сумела правильно воспользоваться маховиком времени.
«Держу пари...» - подумал директор и вдруг заметил, что его пари с самим собой, касающиеся этой девушки, вошли в привычку. «Пусть и очень способная, но она всего-навсего одна из многих учениц... - напомнил себе Дамблдор и тут же скривился. - Да кого ты обманываешь, Альбус? Признайся же...»
И Альбус Дамблдор признался себе, что ему доставляет удовольствие видеть эти растрепанные, словно воронье гнездо, волосы, эти глубокие карие глаза. Что ему нравится слушать ее рассуждения – не по возрасту умные и логичные, озвученные удивительно мелодичным голосом. Что каждый день за завтраком, обедом и ужином в Большом зале он первым делом ищет ее стройную фигурку за гриффиндорским столом и лишь потом приступает к пище. Что каждое лето он скучает по ней и настолько боится, что она может не вернуться в Хогвартс, что наложил ряд сильнейших защитных заклинаний на дом ее родителей.
Что он любит ее. Гермиону Грейнджер.
«Да ты старик, - навязчиво шептал ему внутренний голос. - И у тебя есть твоя война. Так чего тебе надо от этой молоденькой девчонки?» «Лишь видеть ее и знать, что с ней все в порядке, - отвечал Дамблдор внутреннему голосу. - Только это».
Никому и никогда Альбус не осмелился показать, как дорога ему Гермиона Грейнджер. Если бы он мог, то порадовался, что никого не было рядом, когда он упал с Астрономической башни. Ведь иначе кто-нибудь мог услышать, как последним словом, сорвавшимся с его губ, стало ее имя. «Гермиона...»

__

Гермиона, закусив губу, листала книжку, которую ей оставил в наследство Дамблдор. Детские сказки. Почему? Почему? Почему?
Вдруг между страничек девушка обнаружила сложенный пополам лист пергамента. «Может, разгадка именно здесь!» - обрадовалась она, а сердце ее заколотилось в бешеном темпе.
Взволнованно развернув дрожащими руками лист пергамента, Гермиона обнаружила лишь три слова, выведенных каллиграфическим почерком.
«Я тебя люблю»
- Я тебя люблю... Черт, это всего-навсего чье-то любовное послание! Могла бы догадаться, что после обыска министерства в книжке не осталось бы ничего важного, - разочарованно вздохнула Гермиона и продолжила листать страницы...