Прошёл месяц с начала учебного года. Всё было относительно хорошо. Гермиона совсем привыкла к тому, что она теперь профессор. Работа приносила радость и удовольствие. Хотя, без неприятностей тоже не обошлось. Трое слизеринцев - шестикурсников никак не хотели мириться с таким профессором как она. Дело было вовсе не в её компетентности, а в том, что они видели в Гермионе просто привлекательную девушку и всё. Каждый раз, когда она вела урок у этого курса, она входила в класс под смешки, свист и улюлюканье. Почему слизеринцы все как один наглые и самодовольные? Вести уроки у шестого курса становилось всё труднее. Единственное, что пока могло остудить пыл её «поклонников» - это снятие баллов. Но это не всегда срабатывало. В конце урока она всегда слышала: «Пока, детка» или «До скорого, красавица» или даже «Увидимся, киска». И всё в том же духе. Она пробовала наказывать этих бестолочей, но эффекта не было. Да и не было у неё желания оставаться с ними наедине. Устроить детский сад, явившись с жалобами к Дамблдору, она не могла. Она проработала всего месяц, как она скажет, что дисциплина на её уроках хромает? Не на всех, конечно. К тому же, слизеринцы её не оскорбляли, не унижали, не грубили, а просто не уважали её как преподавателя. А Дамблдор мог просто посмеяться и сказать, что мальчики влюблены, и не надо быть с ними слишком суровыми. Это у них потом пройдёт. Гермиона прямо-таки чувствовала, что директор именно так и отреагирует. В конце концов, она твёрдо решила поговорить с деканом Слизерина о поведении некоторых его студентов. Как-никак, он за них отвечает! Вот и пусть примет меры. Но идти к Снейпу и затевать малоприятный, унизительный разговор ей не очень-то хотелось, поэтому она всё откладывала и откладывала, пока не пришло время высиживать.
На следующем же уроке слизеринцы - шестикурсники выкинули не слишком смешную шутку. Гермиона зашла в класс и тут же услышала, как Титаниус Тейли шепчет соседу: «Потрясно выглядит!». Она как обычно сделала вид, что ничего не слышала и прошла к своему столу.
-Сегодня я научу вас строить психоматрицу. Для того чтобы построить и изучить психоматрицу, вам нужно знать дату своего рождения, либо же дату какого-то знаменательного события.. Так же я расскажу вам о значении чисел, их групп и переходах их друг в друга. Что не успею объяснить, изучите самостоятельно. Это задание на дом.
-Но, профессор Уизли… - растерянно спросила черноволосая слизеринка, вяло подняв руку, - Переходы чисел, их группы… Их же… Можно изучать бесконечно…
-Совершенно верно, мисс Макдауэл. Итак. Пифагор – это древний магловский учёный – сказал, что вовнутрь себя не заглянешь, кроме как через число.
-Я знаю, кто это! – выкрикнул ещё один ученик. – Это у которого штаны во все стороны равны!
Класс дружно захохотал.
-Минус пять баллов со Слизерина за глупый выкрик с места. Итак, египетские жрецы создали уникальную нумерологическую систему, позволяющую рассматривать человека как нечто единое с Природой, полезное для неё и имеющее конкретные задачи. Именно в Египте поставили конкретные качества человека в соответствие с конкретной цифрой. Пифагор, получивший свои знания о числах от египетских жрецов, привнёс в них своё начало – математический аспект, основанный на гармонии квадрата, фигуры, имеющей множество осей симметрии. Вам всё понятно, мистер Херли? Вы не записываете. Прекрасно. Нумерология позволяла выявить возможные цели жизни человека. В Китае нумерология начала развиваться очень давно – семь тысяч лет назад и представляла собой соответствие цифр и конкретных органов человека. Китайская нумерология создала уникальную концепцию пяти первоэлементов под названием У-син, которая установила совершенно новые связи между цифрами-органами. Вам смешно, мистер Херли? Да, вы правы. Это, видимо забавно, ведь вашему мозгу явно соответствует цифра ноль.
Итак, психоматрица…
Гермиона повернулась к доске и взмахнула палочкой. На доске тут же появился квадрат с девятью ячейками. Гермиона набрала воздуха в лёгкие, повернулась обратно к классу и тут увидела листок пергамента на своём столе. На листке была изображена голая профессор Уизли в весьма вызывающей позе. Под рисунком была надпись: «Мы хотим тебя, детка». Это стало последней каплей. Щёки Гермионы вспыхнули. Она тут распинается перед ними, объясняет…
-Вы трое, - сказала она, обращаясь к Титу Тейли, Джо Херли и Каю Фитмэну. – быстро за мной!
И, размахивая кудрявым «конским хвостом», и цокая каблуками, Гермиона быстрым шагом направилась в подземелья. Теперь у неё в руках было доказательство того, как слизеринцы относятся к преподавателю. У неё в руках была улика, а не голословные обвинения. Она ещё крепче сжала в кулаке пергамент с рисунком. Они подошли к классу, где шёл урок зельеварения и Гермиона, не постучав, вошла.
-Профессор Снейп, - сказала Гермиона дрожащим от ярости голосом, - мне срочно нужно с вами поговорить.
-До конца урока двадцать минут. Извольте подождать снаружи.
-Это не может ждать. И так… Слишком долго ждала. Это касается ваших студентов.
-Продолжать, - рявкнул Снейп второкурсникам. - Приду – проверю.
Он вышел в коридор и закрыл за собой дверь. Увидев троих слизеринцев, он прищурился.
-Ну, в чём дело?
-Может, лучше пройдём к вам в кабинет?
Когда все оказались у Снейпа в кабинете, он выжидающе уставился на Гермиону.
Она рассказала всё. Как вели себя шестикурсники, что они говорили, что делали, о своих попытках прекратить это безобразие. В конце гневной тирады она швырнула Снейпу рисунок, который сжимала в руке.
-Сегодня они подкинули мне это на стол, - сказала Гермиона с брезгливостью в голосе.
Снейп на лету поймал пергамент и посмотрел на нарисованную Гермиону. Потом на настоящую Гермиону. Потом на нарисованную. Потом опять на настоящую. Парни захихикали. Гермиона опять вспыхнула и напряглась в ожидании слов декана Слизерина. Снейп молчал.
-Где доказательство, что это нарисовали студенты моего факультета? – наконец спросил он.
-Что? Вы меня не слушали, профессор Снейп? – кровь отхлынула от лица Гермионы. Она надеялась, нет, она ждала, что Снейп её поддержит и прекратит все эти безобразия слизеринцев в её адрес.
-То, что вы не можете поддерживать дисциплину в аудитории, не значит, что можно обвинять в сексуальном домогательстве моих студентов. Может быть, вы давали им повод? – Снейп вопросительно посмотрел на неё, слегка приподняв бровь.
-Что?.. Да как вы смеете… Я немедленно иду к директору!
-Ну, конечно, бегите, жалуйтесь дедушке Альбусу! Не забудьте сказать, что вы не доросли до преподавания. Не стоит быть такой самонадеянной, профессор Уизли. Кстати, авторы рисунка вам польстили. И с лицом и с размерами.
Гермиона отшатнулась, как от удара, а потом развернулась и выбежала из кабинета.
Снейп сам не знал, зачем он набросился на неё и сказал всё это. Ведь она явно просила у него помощи и защиты. А какие у неё были глаза, перед тем, как она выбежала. Как у загнанной лани. Но почему-то ему хотелось сделать ей больно. Возможно, оттого, что у него всё внутри переворачивалось от злости, когда он слышал: «Профессор Уизли». Уизли.
-А ну пошли вон отсюда, - прорычал Снейп трём подросткам. Он едва сдерживал себя, чтобы не кинуть в них каким-нибудь мерзким заклятием. – Если я ещё раз услышу о чём-нибудь подобном – он потряс пергаментом с нарисованной Гермионой – то будете сортиры драить до конца года без помощи магии… и без перчаток. Я ясно выразился? Я займусь вашим перевоспитанием. А сейчас – быстрее отсюда лапками сучите, сучата, пока я вас ласкам не подверг!
Подростки выскочили из кабинета декана как ошпаренные. Снейп задумчиво посмотрел на нарисованную Гермиону, потом положил пергамент в ящик стола и пошёл обратно в класс.

***
Гермиона рыдала у себя в кабинете. Что ей теперь делать? Если она скажет Дамблдору, начнётся разбирательство, и все узнают, что её домогаются ученики. Это позор! Тогда можно смело увольняться. Но как он мог?! Как он мог сказать ей такое?! Ещё и обвинил её! Мол, сама повод давала! И… про размеры… Обошёлся с ней как с… Гермиона не нашла нужного слова. В конце концов, от рыданий у неё начала болеть голова. Слёзы постепенно иссякли. Но она продолжала всхлипывать, вздрагивать и икать. На ужин, она, естественно, не пойдёт. Какая еда?! И там будет этот… Но, с другой стороны, если она не явится, то это будет значить, что она слабая и ни на что не годная… Признает себя побеждённой. Снейп только порадуется. Ну уж нет! Она не доставит ему такого удовольствия! Хрен с тобой, золотая рыбка, война, так война. В голове у неё начал созревать план боевых действий. Она добьётся того, что Снейп признает себя побеждённым, и будет валяться у неё в ногах. А для начала…
Гермиона шмыгнула носом и пошла в туалет, чтобы умыться. Заклинанием она привела лицо в порядок. Глаза вновь стали нормальными, а не опухшими и красными. Она немного накрасилась, чего уже не делала очень давно. Отныне ей нужно быть максимально привлекательной и обаятельной. Но макияж должен быть незаметным. Немного полупрозрачных теней, немного туши для ресниц и слегка подвести глаза… и взгляд приобрёл глубину и выразительность. Капелька блеска сделала губы объёмными и чувственными. И, конечно, волосы. Волосы… Гермиона немного поразмыслила и нанесла на них гель «Простоблеск», которым запаслась перед началом учебного годом, и отбросила в момент ставшие послушными волнистые пряди за плечи. Рон, увидев её такой, обалдел бы. Гермиона улыбнулась, но её глаза были серьёзными. Последний штрих – каблуки. Незаменимая деталь. Нельзя сказать, что ходьба на них доставляла Гермионе удовольствие, но благодаря каблукам, походка меняется. Ширина шага идеальная, спина прямая, плечи расправлены, грудь вперёд, походка от бедра, а сами бёдра слегка покачиваются в такт шагам.
Именно так Гермиона шла по Большому залу к преподавательскому столу. На ужин она опоздала, поэтому все уже сидели за столами, когда она вошла. Воцарилась мёртвая тишина. Все провожали её глазами, пока она не подошла к своему месту и не села. Сердце у Гермионы билось как сумасшедшее и от смущения, вызванного всеобщим вниманием, она едва могла мыслить связно. Но она старалась вести себя уверенно и раскованно. Вскоре все опять принялись за еду, и Гермиона расслабилась окончательно. Она положила себе салат, мило улыбалась и благодарила за комплименты Дамблдора. Флитвик и Хагрид обмусолили обе её руки своими поцелуями. Снейп почти ничего не ел и молча косился на неё. Гермиона заметила это и перешла в атаку. Весь ужин она не оставляла Снейпа в покое, не забывая очаровательно улыбаться и бросать из-под длинных пушистых ресниц взгляды, обещающие все муки ада. «Профессор Снейп, передайте мне, пожалуйста, во-он ту булочку», «Профессор Снейп, очень вкусный пудинг, правда ведь?», «Профессор Снейп, ваши третьекурсники прекрасно справились с сочинением. Я не ожидала! Даже добавила Слизерину один балл». В конце концов, Снейп не выдержал, сорвался с места и стремительным шагом покинул Большой зал. Гермиона злорадно улыбнулась.

***
Профессор Уизли неторопливо шла в свой кабинет, вполне удовлетворённая тем, как Снейп повёл себя за ужином. Цоканье её каблуков гулко раздавалось по каменному коридору. Внезапно чья-то сильная рука схватила её за локоть и втащила в пустой тёмный класс. Снейп, гадёныш! В том месте, где его пальцы сжимали её локоть, Гермиона почувствовала покалывание, и от руки стало разливаться приятное тепло по всему телу. Снейп, конечно же, чувствовал то же самое, но был так взбешён, что не обратил на такой пустяк внимания. Грубо втащив Гермиорну в класс (та опять едва не подвернула ногу) и, захлопнув дверь, Снейп, едва сдерживая ярость, прошипел:
-Что это вы вытворяете, чёрт возьми?! Со мной лучше не шутить. Опасного врага наживёте, профессор Уизли.
-Вы тоже, профессор Снейп. Уже нажили.
Он всё ещё стискивал её локоть. Гермиона резко высвободилась. Она почувствовала, как горячая волна гнева и обиды накрывает её. Какое-то время они смотрели друг другу в глаза. Снейп почувствовал, что он доминирует. Гермиона стояла, прижимаясь спиной к стене, а он нависал над ней. Правда, каблуки несколько уменьшили разницу в росте, поэтому Гермиона не запрокидывала голову, чтобы посмотреть Снейпу в лицо, а просто слегка подняла подбородок.
-И что же, ваша мстя будет ужасной? – яда в словах Снейпа хватило бы на то, чтобы отравить целое стадо носорогов.
-Не-е-е-ет, гораздо, гораздо хуже. Может, вы вызовите меня на дуэль? А, профессор? – Гермиона раздвинула губы в ехидной улыбке.
-Бить женщин против моих правил, - всё также истекая ядом, ответил Снейп и отодвинулся от Гермионы на несколько шагов.
-Мало того что вы негодяй, подлец, бездушная бессердечная скотина, презренный выродок, дрянь, урод, злыдень, грубиян, самоуверенный мерзавец, страшила муд…рый, так ещё и трус! – Гермиона сделала паузу, чтобы перевести дыхание и посмотреть на реакцию Снейпа. Но у того даже выражение лица не изменилось. Оскорбления отлетали от него как от стенки горох.
Гермиона перестала прижиматься к стене и сделала несколько шагов навстречу Снейпу. Подойдя к нему вплотную, она приблизила свой рот в его рту. Дыхание их смешалось. Едва не касаясь губами губ Снейпа, Гермиона произнесла:
-Я ненавижу вас.
-Взаимно, - процедил Снейп.
Гермиона замерла на несколько секунд. Атмосфера накалилась до предела. Снейпу безумно захотелось впиться поцелуем в эти полуоткрытые, дразнящие губы. Её запах обволакивал и сводил с ума. Снейп стиснул зубы так, что заныли челюсти. Секунды тянулись ужасно медленно. Но тут Гермиона резко шагнула в сторону и выскочила за дверь.

***
Опустившись в кресло у себя в кабинете, Гермиона обнаружила, что её бьёт мелкая дрожь. Обхватив себя руками за плечи, она попыталась успокоиться и обдумать свой следующий шаг, но голова шла кругом. Она решила сегодня не возвращаться домой, где без Рона было пусто и одиноко, а ночевать в Школе. Заботливый Дамблдор любезно выделил ей комнату в замке. Она наколдовала чашку горячего шоколада, медленно выпила и отправилась спать. Но спала она плохо. Ей снилось, что она тонет в глубоком омуте чёрных глаз.
Ранним утром пришло письмо от Рона. Он писал, что задержится ещё на неделю. Проблемы с документами. Едва Гермиона отложила письмо от мужа, как ей в голову пришла идея.

***
Завтрак в Большом зале уже подходил к концу, когда прилетели совы с почтой. Профессор Снейп тоже получил конверт. Он быстро вскрыл его и прочёл всего несколько слов: «Сдавайтесь. Вы будете повержены. За мной ход конём».
Снейп позеленел и по привычке скривился. Гермиона, следившая за ним краем глаза, улыбнулась и намазала на тост толстый слой шоколадной пасты.
Снейп бушевал весь день. Ох и несладко пришлось студентам… Какая-то девчонка ему угрожает! Осмелилась бросить ему вызов! Ему! Маленькая дрянь! Паршивка! Профессор, понимаешь, Гермиона, понимаешь, Уизли, понимаешь! Но ничего. Изобретательности и выдержки ему не занимать. В конце концов, кто долгие годы был двойным агентом?! Кто мог долгие годы принимать за дураков двух величайших волшебников? Доброго и злого. Хорошего и плохого. Кто мог нагло врать, глядя в красные и голубые глаза?! Да что она о себе возомнила?!
Снейп уселся и стал думать, что бы такого подмешать в еду или питьё мадам Уизли. Это не должны быть дурацкие шуточки а-ля «Фред и Джордж Уизли» (ну и родственнички у неё!), это должно быть умно, по-снейповски. Хотя, совсем от юмора можно не отказываться. Позабавиться тоже иногда надо. Может, приворотное зелье? Пусть она влюбится, скажем, в Филча. Хотя, если она действительно любит этого Уизли, может не сработать. Да и догадается она, падла, догадается… Вдруг я не сдержусь и у меня на роже будет всё написано. Да и негуманно это – бросать девчонку в объятия старого пьяницы. И не эстетично. И не гигиенично. Хотя, она, наверное, о гуманности не думает. Обо всём остальном – пожалуй. Или дать ей «Облысина»? Пусть она станет лысой, как колено после депиляции. Навсегда. Нет, жаль такие волосы. Девчонку не жаль, а волосы жаль. Девчонка без волос, может и хороша, а вот волосы без девчонки – не очень. Нет, детский сад всё это. Надо опять ударить по чувствам. У Северуса Снейпа это ох как хорошо получается. Да и у мадам Уизли, признаться, тоже. И где только научилась?! Снейп тут же вспомнил её губы в миллиметре от своих губ, её теплое дыхание, запах волос… «Я ненавижу вас». Стоп. Что-то здесь не то. Возможно, в оскорблениях, которыми она осыпала, его были повинны не только обида и уязвлённая гордость. Неужто вы неравнодушны ко мне, миссис Уизли? Хотя, сказала, что ненавидит. Вполне искренне. А тогда зачем дразнила? Думала, я не сдержусь и сделаю глупость, а она будет смеяться над глупеньким Снейпиком, давшим волю чувствам? Ага, ЩАС! Хотя, кто знает, о чём она думала! Пойди, разбери этих женщин! Логики никакой! Так, всё!
Снейп разозлился на себя за то, что стал думать совсем не о том, о чём собирался. Ещё этот вчерашний сон, который застрял в мозгу как кость в горле! Гермиона в бирюзовом шёлковом платье лежит на каменном полу около библиотеки. Она плачет и протягивает к нему руки. Он подхватывает невесомую девушку, она обхватывает руками его за шею… Её полуоткрытые губы совсем рядом, дыхание овевает кожу и он целует её, целует, целует… СТОП!!! Нашёл время вспоминать сны! Или совсем бдительность потерял на старости лет? Пора действовать! Мысли, прочь! Его очередь наносить удар.
Снейп сел и накарябал несколько строчек и отправил с совой письмо профессору Уизли.

***
Профессор Уизли сидела и составляла план уроков для разных курсов на следующую неделю, когда прилетела незнакомая сова с письмом. Значит, письмо не от Рона. Она быстро вскрыла конверт и прочитала:
«Вы бы ещё сказали мне «Руки вверх!», неуважаемая профессор Уизли. А не желаете ли мою колдографию в подарок? С надписью “Победительнице-ученице – от побеждённого учителя”? Сдавайтесь сами. В военном деле я всё равно смыслю больше вас. Да и во всём остальном тоже. У вас нет абсолютно никаких шансов. Ожидаю, что в скором времени вы принесёте мне белый флаг и извинения».
Гермиона, прочитав это, умудрилась скривиться почти так же, как Снейп. Потом зло улыбнулась и набросала ответ:
«(нарисованная почти на всю страницу рука, с выставленным средним пальцем) Ожидайте сколько вам влезет. Пока не состаритесь и не умрёте. Впрочем, судя по вашему виду, недолго уже ждать осталось».
Получив это послание и увидев «fuck» почти во всю страницу, Снейп не смог сдержать улыбку. Ну и дерзкая же девчонка! В свою бытность студенткой она не позволила бы себе так разговаривать со старшими. Неужели замужество её так изменило? Или он просто с ней никогда открыто не «воевал»? Однако… И он написал:
«Все мы лишь гости на этой планете, зарвавшаяся профессор Уизли. Все мы рано или поздно уйдём на покой. На вечный покой. Конечно, лучше поздно, чем рано. Если вдруг… то не приносите мне на могилку охре (зачёркнуто) орхидеи. У меня на них аллергия. И гладиолусы в особенности не надо. Они на фаллос похожи. Больше пожеланий нет».
Гермиона:
«Не говорите, что мне делать, и я не скажу, куда вам идти».
Северус:
«А вы хамка, профессор Уизли»
Гермиона:
«С кем поведёшься - так вам и надо!»
Северус:
«Профессор Уизли, за что же вы, профессор Уизли, так со мной, профессор Уизли?»
Гермиона:
«У вас с головой всё хорошо?»
Северус:
«С головой у меня всё хорошо. Без головы плохо».
Гермиона:
«Пошли вы на фиг!»
Северус:
«Уже в пути!»

***
К вечеру бедная сова замоталась. Она уснула прямо у Снейпа на столе, вытянув лапы. Зельевар, было, подумал, что птица сдохла, но, подёргав за перья, Северус-гринписовец понял, что птичка просто отдыхает. После чего выкинул чуть оживевшую птичку в окно. Долетит куда надо.
За ужином Гермиона чинно беседовала беседу с Дамблдором, и Снейп не мог не сказать колкость:
-Профессор Уизли, что вы кушаете, что такая умная?
-Чернослив. В шоколаде. Хотите? У вас в организме явно не хватает чернослива в шоколаде.
-Хотите сказать, что я дурак, да? А вы умная, да?
-Северус, - решил прекратить назревающую ссору директор, - вы ведёте себя отвратительно.
-Никого я никуда не веду!
Дамблдор улыбнулся. Снейпа вновь перекосило. И Гермиона не удержалась:
-О-о-о, какая у вас улыбочка, профессор Снейп!
-Какая-такая?
-Всяко не очаровательная, сэр…
-Да прекратите вы, наконец! – возмутилась МакГонагалл. – Что на вас нашло! Вы же за столом!
Уизли и Снейп как по команде опустили глаза каждый в свою тарелку.
Весь день Гермиона была в хорошем настроении. Забираясь в постель, она подумала, что ещё немного терпения и правильной тактики и Снейп будет повержен.

***
Но следующий день оказался совсем не похож на предыдущий. На урок к профессору Уизли должны были пожаловать те самые слизеринцы-шестикурсники. После затишья её опять ждал неприятный сюрприз. И опять рисунок. На этот раз профессор Уизли была изображена не одна, а с молодым человеком, чем-то напоминавшем Тейли. Рисунок двигался. Гермиона резко развернулась к классу лицом с мыслью: «Зааважу, ублюдков!». Класс, видимо, поняв её намерения, испуганно притих. Но вместо Авады она улыбнулась как можно более очаровательно и неторопливо подошла к последней парте, за которой сидели зачинщики всего этого безобразия.
-Мистер Тейли, - сказала она, - раз вас так тянет рисовать, вам следовало пойти учиться в художественную школу, а не в Школу Чародейства и Волшебства. Минус десять баллов Слизерину за несмешную шутку и не оригинальность.
В классе захихикали. Понизив голос так, чтобы её услышали только Титаниус и его двое приятелей, Гермиона произнесла:
-И можете даже не мечтать, что когда-нибудь сдадите нумерологию.
Она зашагала обратно к своему столу, но тут кусок пергамента с рисунком в её руке рассыпался в прах. Гермиона даже глазом не моргнула.

***
Снейп за целый день ей ничего не написал. Затаился, значит. Как змея перед броском. Истинный слизеринец. Гермиона мрачно усмехнулась.
Вечером она решила оторваться от составления плана «боевых действий» и сходить в библиотеку, пролистать книги по магической медицине и по лекарственным зельям. Скоро вернётся Рон. Вдруг у них всё-таки получится сделать ребёнка? Гермиона обложилась книгами. Правда, мадам Пинс сказала, что очень хорошая Энциклопедия по лечебным зельям сейчас находится у профессора Снейпа. Он уже давно взял книгу и не возвращает. Гермионе вдруг пришла в голову забавная мысль: а не проконсультироваться ли ей у Снейпа? Ведь он наверняка знает кучу зелий, о которых не пишут в книгах. «Профессор Снейп, я тут никак не могу забеременеть, мы с Роном очень переживаем, может, вы подскажите какое-нибудь зелье…» Живо представив себе эту картину, Гермиона едва сдержалась, чтобы не рассмеяться в голос. Смех душил её, она закрыла рот обеими руками и издавала полузадушенные звуки. Из-за высокой стопы книг вдруг вынырнула библиотекарша.
-Вам плохо, профессор Уизли?
Гермиона задыхалась и тряслась от беззвучного смеха.
-Ха-ха-ха! Простите! Ха-ха-ха! Простите, мадам Пинс! Я… Я вспомнила смешную историю! Хи-хи-хи-хи… Ой, простите меня! Это нервы, наверное… Простите. Хи-хи-хи…
-Профессор Уизли, в библиотеке всегда должна стоять полная тишина. Всегда. Я буду вынуждена попросить вас…
-Я знаю… хи-хи-хи… Простите, пожалуйста… хи-хи-хи…
Библиотекарша удалилась. Студента она бы уже давно выгнала взашей, но выгонять профессора как-то неприлично.
Гермиона, уже почти успокоившись, но всё ещё тихонько подвывая от смеха, раскрыла толстенный том. Из него поднялось облако пыли и забилось ей в нос.
-АПЧХИ!!! – чихнула Гермиона так, что затряслись стеллажи. – Апчхи! Апчхи! А-а-апчхи!
-Профессор Уизли!!! Я же попросила вас!
-Простите… апчхи! Тут в книге… а-апчхи! столько пыли… апчхи!
Чих прекратился. Гермиона вытерла нос и слезящиеся глаза и наклонилась над книгой. Естественно, ни в этой книге, ни в других она ничего не нашла. Встречались рецепты снадобий, которые она уже безрезультатно испробовала на себе и больше ничего. Она с раздражением захлопнула очередной том. Осталась ещё Энциклопедия по лечебным зельям. Ну не идти же за ней к Снейпу! Она подождёт, пока он вернёт книгу в библиотеку и тогда прочтёт её.
Гермиона вернулась в свой кабинет, и устало опустилась в кресло. В окно постучала клювом сова. Гермиона такую никогда не видела. Чужая сова. Гермиона поспешила впустить птицу. Ну, наконец-то! Снейп решил что-то предпринять! Значит, он не затаивался, а обдумывал свой ход. Интересно… Она распечатала конверт, чувствуя непонятное возбуждение, и несколько секунд тупо смотрела на единственное предложение: «Милая, я дома». Целая гамма чувств обрушилась на неё: разочарование, радость, удивление, облегчение. Рон дома! Она метнулась к камину.
Увидев мужа, Гермиона бросилась ему на шею. Рон тоже крепко её обнял и поцеловал. Поцелуй вышел коротким. Гермиона даже не открыла губы. Немного отстранившись, она придирчиво оглядела мужа. Тот в свою очередь окинул её взглядом.
-Миона, что ты с собой сделала?
-Ничего, - немного кокетливо ответила она, - просто пара походов в салон красоты и лёгкий макияж. Тебе нравится?
-И перед кем это ты, интересно, в Школе выпендриваешься? Перед старшекурсниками? Или перед Летучей Мышью Снейпом? – пошутил Рон.
-Рон, что за бред мартовского зайца? Ни перед кем я не выпендриваюсь. Может, я хотела тебя удивить, - соврала Гермиона.
Рон хмыкнул.
-Я должна выглядеть на уровне. Я же преподаватель.
-Важно, чему ты учишь, а не то, как ты выглядишь.
-Ну да, конечно! Молчал бы уж! Ладно, Рон, давай сменим тему.
-Давай. Как Гарри?
-Отлично. Он писал несколько раз, пока тебя не было. Только Луна… Она тяжело переносит беременность.
-Понятно.
-Теперь ты всё выкладывай!
-Ну, в общем…

***
Едва Гермиона легла в постель, как почувствовала на себе руки Рона. Неожиданно для неё самой всё внутри восстало против этого.
-Мио-она-а…
-Рон, не сегодня, хорошо? Я так устала. С утра лекции и весь вечер в библиотеке. Голова раскалывается. А завтра с утра…
-Ну, Гермиона, я так соскучился…
-Я тоже соскучилась, дорогой, но я правда не в настроении, – раздражение нарастало, и Гермиона вывернулась из рук Рона.
-Я что, уговаривать тебя должен? Мы не занимались сексом больше месяца! А она, видите ли, не в настроении! Мне что, прибегнуть к Империо или возбуждающему зелью? Как ты собираешься забеременеть, если мы даже не трахаемся? Аиста ждёшь?
-Рональд!
-Да пошла ты…

------------------------