Ластик (Все пределы меня)
Глава 7. Сука
Малфой стоит напротив тебя. В руках сжимает то, что не должна была терять твоя глупая сестрица. Он дразнит тебя. Знает, что в этой толпе ты не в силах подойти и отобрать дневник. Тогда все узнают. И наступит конец всему.
Ты трахал свою сестру.
Эта мысль не дает тебе покоя и никогда уже не даст.
Почему бы просто не остановиться?! Просто не запретить себе думать об этом? Ну да… было… Ты был пьян и все такое…
Если бы все так просто…
Малфой – гребанный педик… Но ведь он не ебет себе мозги?!
Малфой – гребанный педик – открывает книгу и перелистывает пару страниц. Серые глаза смотрят на тебя. А ты не в силах даже вздохнуть. Просто пялишься на него.
Джинни хватает тебя за руку.
Её глаза широко распахнуты, и она тоже смотрит на блондина.
– Рон, это…
– Я знаю, – шипишь ты.
– Рон, Мерлин… Если….
– Нет, – отталкиваешь её. – Нет… он не станет…
Губы юноши шевелятся в беззвучном потоке слов.
– Я трахал свою сестру, – по губам читаешь ты.
На лбу выступают капли пота.
А слизиринец смеется и прячет книгу. Ему чертовски весело забавляться с тобой.
– Почему? – вопрос вибрирует на кончике твоего языка, не найдя нужных звуков. Тупая вибрация. Тупой нечленораздельный звук.
Малфой смеется еще сильнее.
Ты сжимаешь кулаки.
– Все в порядке? – встревает твоя подружка.
– Все отлично, – глупая попытка улыбнуться. – Все отлично, Гермиона…
– Тогда садись уже за стол.
Ты подчиняешься. Что еще остается делать, когда кругом столько народа. Правда, ты чувствуешь себя тем котенком, который обосрался от страха.
Ты ведь тоже чуть не наложил себе в штаны….
Храбрый гриффиндорец.
Слизеринец хохочет во все свое поганое горло. Ты извиняешься и все же выходишь в коридор. Больше не можешь терпеть его насмешку. Он выходит за тобой. Преследует. Или тебе кажется? Возможно, это твое тупое воображение?! Или же нет? Оглянись…
Ты в спешке оборачиваешься.
А там никого.
Готов зареветь. Большие мальчики не плачут. А ты готов зареветь. Когда это все закончится? Почему именно ты? ПОЧЕМУ? Только не спрашивай, что ты сделал, чтобы весь этот мир возненавидел тебя. Тебе нужно остыть, бежишь в ванную старост. Гермиона – перфект и дала тебе пароль, потому что терпеть не может, когда после тренировок ты лезешь к ней обниматься потным. А ванная давно занята другими участниками команды.
Слава Мерлину, там никого. Ты называешь пароль и входишь. Быстро раздеваешься и погружаешься в холодную воду. Она просто ледяная. Ты мечтаешь иметь такое же сердце в своей груди, чтобы оно ничего не чувствовало. Чтобы кто-нибудь со всей силой ударил по нему молотком и оно разлетелось вдребезги. На чертовы осколочки, которые никогда не соберешь. И тогда тебе было бы по-хую на весь этот мир. На все…
Абсолютная свобода от всего.
От самого себя.
От похоти.
От Малфоя.
Грейнджер.
Ненависти.
Страха.
И любви…
– Мерлин, дай мне силы пережить все это, – шепчешь в пустоту. Пустота тебя не услышит.
Она глухая.
Дверь ванной открывается и комнату входит Он. Слегка удивленное выражение лица, словно не ожидал тебя здесь увидеть.
Дневник.
Он просто держит его в руках. ПРОСТО ДЕРЖИТ В РУКАХ. Достаточно доли секунды, чтобы ты выскочил из воды и вырвал тетрадь.
Ты так и делаешь. А потом бьешь его по лицу. Удар. Еще один удар. Слизеринец падает на пол.
– Сука, – рычишь. – Это тебе за все, что ты сделал!
Удовлетворенно раскрываешь книгу…
А она пустая…
Малфой ржет.
Все листы чистые, ни единого словечка.
Он тупо ржет, лежа на полу. По подбородку стекает тоненькая струйка крови.
И что тебе делать? Он медленно поднимается, подходит и целует.
– Я покажу тебе, кто из нас лучшая сука, родной, – и снова смеется.
Его поцелуи влажные. Он проводит кончиком языка по нижней губе, прикусывает её зубами, снова проникает в твой рот. Толкает твой язык. Холодные руки обхватывают обнаженные ягодицы. Скользят к яйцам и начинают нежно массировать их. Ты не можешь вырваться. Даже не стараешься. Просто застыл в ощущении полной неправильности происходящего. Но не вырваться. Потому что знающие руки делают свое дело.
Ты маленький поганец, который любит, когда его ублажают. Драко Малфой – поганец, который умеет это хорошо делать.
Твой дружок торчит, как кол в груди вампира.
Испытываешь фантастическое удовольствие. Но это еще не все.
Почему бы тебе не оттолкнуть его?
Почему не заорать, чтобы он прекратил?
– Малфой….
– Тссс, – снова закрывает тебе рот поцелуем. – Расслабься, Ронни, это не так страшно, как трахать свою сестру.
Не хватает воздуха. Проще задохнуться.
Сердце застучало еще быстрее.
На что ты похож, а, Рон? Твоя сестра, теперь Драко Малфой… Ты когда-нибудь успокоишься?
Отталкиваешь парня. И снова ударяешь его по лицу.
Он сплевывает кровь и смотрит на тебя в упор. Два серых глаза напоминают два маггловских пистолета, из которых тебя расстреливают в упор.
– Ты дурак, Уизли, – произносит он. – Однажды слетишь с катушек, если не перестанешь придавать этому значение.
Ты взрываешься.
Диким и истерическим хохотом. Ты уже спятил.
– Я спятил в тот момент, когда переспал со своей сестрой, Малфой. Ты когда-нибудь спал со своей матерью, или отцом? А?
Он отрицательно завертел головой.
– А я вот трахнул свою сестру, – голос срывается на крик. – Я трахнул свою сестру!
А теперь ты шантажируешь меня этим… Ты скотина, Малфой. И твои забавы тоже скотские.
Юноша молча смотрит на тебя. В его глазах та пустота, которая пугает тебя больше всего. Тебе не дано понять то, о чем он думает сейчас. По его острому подбородку размазана кровь, он тяжело дышит и отворачивается.
– Я не умею веселиться по-другому, Уизли.
И уходит.
Оставляет тебя наедине с твоими мыслями.
Ты опять один на один со своей болью. Ты один… Слово из четырех букв давит на тебя своей безысходностью, которой нет конца и края. Ты обнажен перед правдой, которую ты сам бросаешь себе в глаза.
Ты не можешь простить себе то, что произошло.
Может быть, стоит начать относиться к этому гораздо проще? И всем станет легче…
– Малфой!
– Малфой!
– Малфой!!!
Он возвращается, смотрит на тебя.
– Я готов сделать все, что хочешь, только отдай дневник….
– Я подумаю, – он подходит и снова целует тебя. Долгим и требовательным поцелуем. Руки снова скользят по твоим ягодицам. Целует твою шею, слегка прикусывая чувствительную кожицу зубами. Твое дыхание учащается. Сейчас самое главное забыть, что Малфой – парень, и что парень, который мнет твои яйца – Малфой.
Просто сосредоточиться на ощущениях. Они приятные. Этот чертов придурок знает, что делать.
Пальцы аристократа скользят по твоему члену, его губы впились в твои. Ты еле стоишь на ногах. А потом он приказывает встать раком, и ты послушно встаешь. Послушно терпишь, когда он вводит в тебя два пальца. И ждешь, когда вместо пальцев в анусе окажется его член.
Не стоит лишний раз указывать на то, как это больно?
Но умелые знающие пальцы слизеринца не оставляют и твоего дружка, поэтому все терпимо…
Ты будешь себя ненавидеть после?
Будешь… уверяю тебя… Но сейчас плевать… Лишь бы дневник оказался в конечном счете у тебя. Ты готов на все.
Даже если придется стать его личной подстилкой….
– Ты отличная сука, – шепчет Драко, когда входит в тебя, и из твоего рта вырывается крик боли.
Ты отличная сука…
Он прав.
Ты трахал свою сестру.
Эта мысль не дает тебе покоя и никогда уже не даст.
Почему бы просто не остановиться?! Просто не запретить себе думать об этом? Ну да… было… Ты был пьян и все такое…
Если бы все так просто…
Малфой – гребанный педик… Но ведь он не ебет себе мозги?!
Малфой – гребанный педик – открывает книгу и перелистывает пару страниц. Серые глаза смотрят на тебя. А ты не в силах даже вздохнуть. Просто пялишься на него.
Джинни хватает тебя за руку.
Её глаза широко распахнуты, и она тоже смотрит на блондина.
– Рон, это…
– Я знаю, – шипишь ты.
– Рон, Мерлин… Если….
– Нет, – отталкиваешь её. – Нет… он не станет…
Губы юноши шевелятся в беззвучном потоке слов.
– Я трахал свою сестру, – по губам читаешь ты.
На лбу выступают капли пота.
А слизиринец смеется и прячет книгу. Ему чертовски весело забавляться с тобой.
– Почему? – вопрос вибрирует на кончике твоего языка, не найдя нужных звуков. Тупая вибрация. Тупой нечленораздельный звук.
Малфой смеется еще сильнее.
Ты сжимаешь кулаки.
– Все в порядке? – встревает твоя подружка.
– Все отлично, – глупая попытка улыбнуться. – Все отлично, Гермиона…
– Тогда садись уже за стол.
Ты подчиняешься. Что еще остается делать, когда кругом столько народа. Правда, ты чувствуешь себя тем котенком, который обосрался от страха.
Ты ведь тоже чуть не наложил себе в штаны….
Храбрый гриффиндорец.
Слизеринец хохочет во все свое поганое горло. Ты извиняешься и все же выходишь в коридор. Больше не можешь терпеть его насмешку. Он выходит за тобой. Преследует. Или тебе кажется? Возможно, это твое тупое воображение?! Или же нет? Оглянись…
Ты в спешке оборачиваешься.
А там никого.
Готов зареветь. Большие мальчики не плачут. А ты готов зареветь. Когда это все закончится? Почему именно ты? ПОЧЕМУ? Только не спрашивай, что ты сделал, чтобы весь этот мир возненавидел тебя. Тебе нужно остыть, бежишь в ванную старост. Гермиона – перфект и дала тебе пароль, потому что терпеть не может, когда после тренировок ты лезешь к ней обниматься потным. А ванная давно занята другими участниками команды.
Слава Мерлину, там никого. Ты называешь пароль и входишь. Быстро раздеваешься и погружаешься в холодную воду. Она просто ледяная. Ты мечтаешь иметь такое же сердце в своей груди, чтобы оно ничего не чувствовало. Чтобы кто-нибудь со всей силой ударил по нему молотком и оно разлетелось вдребезги. На чертовы осколочки, которые никогда не соберешь. И тогда тебе было бы по-хую на весь этот мир. На все…
Абсолютная свобода от всего.
От самого себя.
От похоти.
От Малфоя.
Грейнджер.
Ненависти.
Страха.
И любви…
– Мерлин, дай мне силы пережить все это, – шепчешь в пустоту. Пустота тебя не услышит.
Она глухая.
Дверь ванной открывается и комнату входит Он. Слегка удивленное выражение лица, словно не ожидал тебя здесь увидеть.
Дневник.
Он просто держит его в руках. ПРОСТО ДЕРЖИТ В РУКАХ. Достаточно доли секунды, чтобы ты выскочил из воды и вырвал тетрадь.
Ты так и делаешь. А потом бьешь его по лицу. Удар. Еще один удар. Слизеринец падает на пол.
– Сука, – рычишь. – Это тебе за все, что ты сделал!
Удовлетворенно раскрываешь книгу…
А она пустая…
Малфой ржет.
Все листы чистые, ни единого словечка.
Он тупо ржет, лежа на полу. По подбородку стекает тоненькая струйка крови.
И что тебе делать? Он медленно поднимается, подходит и целует.
– Я покажу тебе, кто из нас лучшая сука, родной, – и снова смеется.
Его поцелуи влажные. Он проводит кончиком языка по нижней губе, прикусывает её зубами, снова проникает в твой рот. Толкает твой язык. Холодные руки обхватывают обнаженные ягодицы. Скользят к яйцам и начинают нежно массировать их. Ты не можешь вырваться. Даже не стараешься. Просто застыл в ощущении полной неправильности происходящего. Но не вырваться. Потому что знающие руки делают свое дело.
Ты маленький поганец, который любит, когда его ублажают. Драко Малфой – поганец, который умеет это хорошо делать.
Твой дружок торчит, как кол в груди вампира.
Испытываешь фантастическое удовольствие. Но это еще не все.
Почему бы тебе не оттолкнуть его?
Почему не заорать, чтобы он прекратил?
– Малфой….
– Тссс, – снова закрывает тебе рот поцелуем. – Расслабься, Ронни, это не так страшно, как трахать свою сестру.
Не хватает воздуха. Проще задохнуться.
Сердце застучало еще быстрее.
На что ты похож, а, Рон? Твоя сестра, теперь Драко Малфой… Ты когда-нибудь успокоишься?
Отталкиваешь парня. И снова ударяешь его по лицу.
Он сплевывает кровь и смотрит на тебя в упор. Два серых глаза напоминают два маггловских пистолета, из которых тебя расстреливают в упор.
– Ты дурак, Уизли, – произносит он. – Однажды слетишь с катушек, если не перестанешь придавать этому значение.
Ты взрываешься.
Диким и истерическим хохотом. Ты уже спятил.
– Я спятил в тот момент, когда переспал со своей сестрой, Малфой. Ты когда-нибудь спал со своей матерью, или отцом? А?
Он отрицательно завертел головой.
– А я вот трахнул свою сестру, – голос срывается на крик. – Я трахнул свою сестру!
А теперь ты шантажируешь меня этим… Ты скотина, Малфой. И твои забавы тоже скотские.
Юноша молча смотрит на тебя. В его глазах та пустота, которая пугает тебя больше всего. Тебе не дано понять то, о чем он думает сейчас. По его острому подбородку размазана кровь, он тяжело дышит и отворачивается.
– Я не умею веселиться по-другому, Уизли.
И уходит.
Оставляет тебя наедине с твоими мыслями.
Ты опять один на один со своей болью. Ты один… Слово из четырех букв давит на тебя своей безысходностью, которой нет конца и края. Ты обнажен перед правдой, которую ты сам бросаешь себе в глаза.
Ты не можешь простить себе то, что произошло.
Может быть, стоит начать относиться к этому гораздо проще? И всем станет легче…
– Малфой!
– Малфой!
– Малфой!!!
Он возвращается, смотрит на тебя.
– Я готов сделать все, что хочешь, только отдай дневник….
– Я подумаю, – он подходит и снова целует тебя. Долгим и требовательным поцелуем. Руки снова скользят по твоим ягодицам. Целует твою шею, слегка прикусывая чувствительную кожицу зубами. Твое дыхание учащается. Сейчас самое главное забыть, что Малфой – парень, и что парень, который мнет твои яйца – Малфой.
Просто сосредоточиться на ощущениях. Они приятные. Этот чертов придурок знает, что делать.
Пальцы аристократа скользят по твоему члену, его губы впились в твои. Ты еле стоишь на ногах. А потом он приказывает встать раком, и ты послушно встаешь. Послушно терпишь, когда он вводит в тебя два пальца. И ждешь, когда вместо пальцев в анусе окажется его член.
Не стоит лишний раз указывать на то, как это больно?
Но умелые знающие пальцы слизеринца не оставляют и твоего дружка, поэтому все терпимо…
Ты будешь себя ненавидеть после?
Будешь… уверяю тебя… Но сейчас плевать… Лишь бы дневник оказался в конечном счете у тебя. Ты готов на все.
Даже если придется стать его личной подстилкой….
– Ты отличная сука, – шепчет Драко, когда входит в тебя, и из твоего рта вырывается крик боли.
Ты отличная сука…
Он прав.
